- Евгений Олегович, вы, занимая пост министра труда и соцзащиты населения Забайкальского края, какие приоритеты в работе наметили? Насколько они сейчас реализованы?

- В этой сфере я работаю 12 лет и прошел разные ступени службы. Я работал помощником министра, начальником отдела, начальником управления и первым заместителем министра. И на период назначения на должность министра, конечно, все основные направления работы нашего ведомства мне были знакомы. Мы работали всегда в одной команде, и кардинальной перестройки деятельности министерства не требовалось. Конечно, какие-то вопросы в процессе их исполнения совершенствуются, деятельность меняется.

Основные задачи, которые стояли на конец 2020 года, – это реализация госпрограмм, национальных проектов, обеспечение выплат пособий. Это в целом удалось сделать – мы в полном объеме освоили деньги, которые нам были выделены. Мы реализовали все мероприятия, создали задел на 2021 год. У нас есть планы по строительству двух домов-интернатов по нацпроекту, по развертыванию системы долговременного ухода за гражданами пожилого возраста и инвалидами на территории Забайкальского края. Также сейчас готовимся к проведению выплат, и уже начали. Это наши повседневные задачи. Конечно, есть и трудности.

- Вы говорите про трудности – расскажите, насколько в принципе сложно быть министром в таком большом и важном ведомстве?

- Работа действительно сложная, потому что полномочий у министерства много, они охватывают значительное количество населения. Если, например, посмотреть с точки зрения получателей социальных выплат, у нас их 355 тысяч. Кроме того, более 20 тысяч безработных, которые состоят на учете в центрах занятости. Это 4 тысячи граждан пожилого возраста и детей-инвалидов, проживающих в круглосуточных учреждениях. Это все требует значительного напряжения, ответственно осознавать то, что так или иначе ты отвечаешь за такое количество людей.

- Какой у вас график, как проходит ваш день?

- Мой день начинается в 7 утра, когда я закрываю дверь своей квартиры и выхожу на работу. Я хожу на работу пешком. Это позволяет мне в течение 25 минут настроиться, осмыслить задачи на сегодня. Если впереди есть ряд совещаний, то это мысленная подготовка к этим совещаниям. Вечером я тоже хожу пешком, это позволяет отрефлексировать происходившее в течение дня, немного отвлечься от рабочих задач, хоть не всегда это получается. Рабочий день в целом не ограничивается какими-то временными рамками, есть обращения в соцсети, звонки на телефон.

А вообще я человек, который встает рано. В половину шестого я уже на ногах. И утро для меня – самое любимое время, которое несет много энергии. Утро я посвящаю размышлениям. Для себя я это называю сознательной медитацией.

- Есть какой-нибудь обязательный утренний ритуал – пить кофе, может быть, читать газету?

- Ритуал есть, как раз связан с чашкой кофе и чтением гаджетов. Москва и западные регионы живут в другом часовом поясе, те каналы общения, которые есть с федеральными органами власти, они ночью работают. Утром я бегло их просматриваю, чтобы выделить важные моменты. Если нет задач, посмотреть, как обмениваются опытом коллеги. Если что-то заслуживает детального рассмотрения, то уже в процессе рабочего дня или вечером. Также надо посмотреть Facebook и Instagram, потому что поступают срочные обращения от граждан.

- К вам обращаются в личные сообщения?

- Да, пишут в личные, обращаются и в аккаунты министерства, эти вопросы мне передают.

- Сколько времени уделяете личной странице в соцсетях?

- По-разному. Бывает, что обращений нет. А бывает, что их десяток. Одни можно решить в ту же минуту, некоторые требуются детального выяснения проблематики. Подключаем к работе специалистов, у нас есть структуры, которые находятся на территории районов, работаем с обращениями и с помощью наших структур.

- Понятно, что жизнь главы ведомства наполнена в основном работой. Как отдыхать в таком случае?

- Мы, конечно, отдыхаем. Я обязательно нахожу время в выходные дни на природу, спортивные упражнения. Летом – это выезды на дачу, в лес. Очень люблю побыть на реке и в принципе возле воды. Очень люблю читать, читаю книги по философии, несмотря на то, что я православный, глубоко интересуюсь буддизмом и даосизмом.

- Вернёмся к рабочим вопросам. Не страшно ли нести на себе груз ответственности за такой важный социальный блок жизни региона?

- Груз чувствуется, он нелегкий. Есть беспокойства, волнения, тревоги. Если где-то что-то происходит, ты реагируешь, ты не можешь сказать, что рабочий день закончился, и все. Это может быть и ночью, и рано утром. Бывает всякое. Хотя нам удается жить без глобальных аварий. Но не взять трубку я не имею права.

РАБОТА СОЦУЧРЕЖДЕНИЙ В ПАНДЕМИЮ

- Пандемия коронавируса сильно сказалась на всех сферах жизни. Как соцучреждения переживали это время?

- Мы уже почти год живем в этих условиях. Действительно, это наложило отпечаток на работу наших учреждений, не обошла нас и беда, связанная с заболеваемостью наших проживающих. Но, с одной стороны, это естественно, если есть заболевшие в населенном пункте, то подвергается риску заражения и персонал учреждения.

Мы вводили весной режим самоизоляции, когда наши учреждения закрывались. В это время нам удавалось сохранить здоровье проживающих. Он много дал и для самих учреждений. Они открыли для себя новые возможности, начали меняться отношения с проживающими, стало больше времени для общения.

В какой-то период мы приоткрывали учреждения, когда персонал работал в повседневном режиме с соблюдением мер безопасности. В декабре мы вновь закрыли учреждения на этот режим, потому что были новые риски распространения коронавируса.

- Как удавалось перестроиться на новый режим? В тех же домах престарелых ведь регулярно проходят мероприятия, акции. А в один момент все закрылось.

- Да, было чувствительно не столько там, где живут граждане пожилого возраста и инвалиды, сколько в детских учреждениях. Было недовольство. Дети ведь не могут долго находиться в одном пространстве. Им нужна постоянная смена деятельности, активность. Но для этого почти во всех учреждениях есть территории, оборудованные спортивными тренажерами, игровыми площадками. Мы за это время активно осваивали дистанционные формы. Это и праздничные мероприятия, и общение, и обучение.

ДЕТИ-СИРОТЫ

- Что касается детей-сирот, то в 2020 году больше 300 малышей обрели семью – это много или мало?

- Не совсем корректно будет сказать, что этот показатель хороший или плохой. Да, нам ежегодно удается его увеличивать. Первая задача, которая перед нами стоит – это ежедневно работать над снижением численности детей-сирот в региональном банке данных. У нас динамика в этом вопросе положительная. Но на сегодняшний день у нас более 1,3 тысячи детей живут в государственных учреждениях и не имеют своих семей. Это трудная задача, потому что это в основном подростки. Их менее активно усыновляют. Есть дети с заболеваниями, что тоже является в одной из точек преткновения в решении этого вопроса. Более активно, конечно, в семьи берут маленьких детишек.

Работа ведется. У нас есть школы приемных родителей. Мы пытаемся вести информационную, разъяснительную кампанию с будущими родителями, с потенциальными родителями.

В период пандемии процесс был, конечно, несколько замедлен. Были трудности с прохождением медосмотра, с посещением детей. Мы пытались компенсировать эти встречи дистанционными формами, и у нас получалось. Мы надеемся, что эти условия ограничений все-таки закончатся, сейчас готовим ряд проектов, в том числе с общественными организациями, по активизации этой работы. Есть волонтеры, добровольцы, которые пришли со своими предложениями, мы заключили с ними соглашения.

- У «Союза добровольцев», я знаю, есть как раз такой проект «Наставничество»…

- Да, мы работаем и с «Союзом добровольцев», и они входят в ту группу общественных организаций, которые предложили свою помощь по активизации этой работы. Они работают с нами достаточно давно, проект «Наставничество» – он в принципе очень хороший. Но его также не обошли те ограничения, которые есть сейчас везде из-за пандемии.

- Насколько вообще прост или сложен процесс усыновления?

- Он действительно занимает время. Это и обучение в школе приемных родителей, прохождение диагностики. От этого никуда не денешься, потому что процесс усыновления – действительно процесс, а не одномоментный шаг.

Пути бывают разные. Родители могут выбрать одного ребенка, а в процессе изменить свое решение. Здесь спешка – не лучший товарищ. Это судьба ребенка, судьба семьи в том числе. И мы не можем допустить повторного сиротства. Такие крайние случаи бывают, когда семья принимает другое решение. И эта травма для ребенка еще более тяжелая, чем первичное сиротство. Это недопустимо.

- Периодически появляются слухи, что соцслужбы после усыновления атакуют приемных родителей проверками.

- Это миф нашей действительности. Есть много мифов, связанных с работой органов опеки. Определенную роль здесь играет телевидение, когда по центральным каналам транслируются передачи, которые не всегда отражают истинное положение дел.

Естественно, и родная семья может попасть в поле зрения и органов опеки, и органов внутренних дел. И сигналами для этого являются симптомы неблагополучия семьи. Органы опеки не могут ходить ко всем подряд и когда захотят. Для них сигнал – это пьянство родителей, признаки жестокого обращения, насилия в семье. Это могут быть заявления, высказанные детьми, где-то в образовательном учреждении. Мы не можем проходить мимо.

Но есть порядки, когда семья, усыновившая ребенка, через какой-то период времени подвергается проверке. Это, скорее, диагностические проверки, а не карательные. Органы опеки удостоверяются в том, что в семье все нормально.

Конечно, если семья попала на контроль, тогда интенсивность и подход работы с этой семьей меняются. Все службы начинают интенсивно работать с этой семьей, чтобы преодолеть это неблагополучие. У нас более 1 тысячи семей в течение года находятся на контроле в службах сопровождения семей, находящихся в опасном положении – семьи, где родители не работают и не имеют дохода, где кто-то из родителей злоупотребляет алкоголем, где семья не может обеспечить нормальное питание для детей, дети не ходят в школу.

Наша задача, в первую очередь, на это направлена работа всех наших центров, где находятся дети в трудной жизненной ситуации, оставить ребенка в кровной семье, при родителях. Нет задачи забрать ребенка из семьи.

Одна из проблемных точек у нас – это социальное сиротство, когда есть живые родители. Они либо находятся в местах лишения свободы, либо злоупотребляют алкоголем и отрицают всевозможную помощь, не выполняют свои родительские обязанности. Таких детей, к сожалению, у нас много. Из всех сирот более 60% - социальные сироты. Эта проблема характерна и для других регионов.

ПОДДЕРЖКА СЕМЕЙ

- Продолжая тему детей, в период пандемии была хорошая поддержка от федерального центра для семей с детьми. Расскажите, какие субсидии были доступны забайкальцам? Все ли жители региона, которым они полагались, их получили?

- Поддержка семьи – одна из самых финансово емких мер, которые предоставляются нашими службами. В 2020 году только в рамках проекта «Демография» мы чуть меньше 2 миллиардов направили на выплаты. Более 20 тысяч семей эти выплаты получили.

Выплата на детей от 3 до 7 лет, которая была введена президентом России, была такой широко освещаемой в СМИ. Мы ее начали платить в июне, 20 мая граждане начали подавать заявления. Буквально в первые дни мы получили 20 тысяч заявлений. На конец года их было почти 74 тысячи. А наш расчетный прогнозируемый показатель составлял 29 тысяч семей. То есть кратно выросли обращения. Это была пандемия, непростой период. Мы столкнулись с трудностями. Необходимо было в электронном виде получать и подтверждать документы, используя межведомственный обмен. Не все гладко получалось. На одну семью приходилось делать порядка полутора десятков запросов, чтобы подтвердить право семьи на выплату. На конец года 98% этих заявлений обработано, выплаты назначены. Конечно, большой процент отказов. Чуть менее 50% гражданам мы в выплате отказали. На выплаты есть критерии, установленные на федеральном уровне, если доход семьи не превышает одного прожиточного минимума на душу населения. Соответственно, подтверждением права на выплату являлся уровень дохода этих семей. К сожалению, так устроен критерий нуждаемости, что даже если сумма превышает на 10 рублей, вынуждены отказывать. Была масса обращений, они и сейчас поступают от граждан, которые не удовлетворены отказом. Мы с ними работаем, разъясняем, пытаемся найти понимание.

Граждане не привыкли обращаться за услугой в электронном виде. К сожалению, много некорректных записей производили, допускали грамматические ошибки, предоставляли недостоверные сведения о доходах, неточно указывали даты рождения и многое другое, что существенно осложняло процесс. Сейчас уже многие привыкли к этому дистанционному режиму, таких проблем стало меньше.

На эту выплату мы потратили 2,8 миллиарда рублей. Более 34 тысяч забайкальцев получили эти выплаты.

Мы, подводя итоги 2020 года, отметили, что 3,9 тысячи семей с помощью мер поддержки увеличили свой среднедушевой доход на семью, вышли за пределы прожиточного минимума. Это говорит о том, что эти граждане преодолели уровень бедности. Это говорит и об эффективности выплат.

БОРЬБА С БЕЗРАБОТИЦЕЙ

- А пандемия сказалась на количестве безработных?

- Конечно, сказалась. В сентябре был пиковый подъем уровня безработицы, составил 7,1 пункта. Более 50 тысяч граждан обратились в центры занятости и были зарегистрированы как безработные. При этом нам удалось более 20 тысяч граждан устроить на работу в пандемию, обучать наших предпенсионеров, граждан старше 50 лет и женщин, находящихся в отпуске по уходу за ребенком.

Кроме того, были увеличены выплаты гражданам, признанным безработными. Также были введены выплаты на несовершеннолетних детей безработных граждан. Осенью выплаты были прекращены, граждане столкнулись с тем, что нужно искать работу. Мы начали предлагать работу.

Мы провели анализ всех состоящих на учете граждан. Открыли, что около 70% из них не имеют профессионального образования. И сейчас нужно прилагать усилия к тому, чтобы всевозможными способами обеспечить им обучение. У нас порядка 17 тысяч вакансий, которые заявляют работодатели, и чуть больше 20 тысяч безработных граждан. Есть спрос на одни профессии и отсутствие людей по этим специальностей, случается дисбаланс. Один из путей – это обучение.

Есть нюансы, что предприятия с вакансиями находятся в отдаленности от населенных пунктов. Сегодня есть вахтовые методы работы, когда люди выезжают в другие населенные пункты и трудятся. К сожалению, для наших людей это вызывает некоторые трудности.

- Какие меры предпринимаются для обеспечения людей работой?

- Конечно, у нас есть планы по преодолению ситуации, есть задача президента России. Есть комплекс мер, есть определенные программы.

Одна из новелл 21-го года –предоставление социального контракта. Мы попали в число регионов, которым федерация предоставляет субсидию. Нам предусмотрено 322 миллиона. В нем есть совершенно новые вещи, связанные с мерами поддержки. Если за истекший год мы выдали 452 контракта, и сумма их была от 30 до 50 тысяч, то сейчас нам нужно предоставить 2,7 тысячи контрактов. И суммы разные. Самая большая предназначена для людей, которые хотят открыть свое дело – 250 тысяч рублей. Вторая значительная выплата – на ведение личного подсобного хозяйства – 100 тысяч рублей. Здесь мы видим совместную работу с министерством экономического развития, министерством сельского хозяйства.

Есть мероприятия по поиску работы и профессиональному обучению. То есть мы будем платить и за обучение, и есть возможность предоставлять стипендии на определенный период.

Сейчас наша нормативная база находится на согласовании. Нам необходимо вынести закон за заседание Законодательного собрания. Также разработано постановление правительства Забайкальского края, которое будет регламентировать все процедуры предоставления этих выплат. Мы не сидим на месте, отрабатываем в плане отбора людей, распределения средств, есть безработные по районам края, мы видим получателей наших выплат, и начинаем работу с непосредственными кандидатами.

- Где гражданам искать информацию о все мерах поддержки?

- Общероссийская информация сегодня есть в СМИ. Мы сейчас немного сдерживаем детали предоставления этой информации, потому что нам необходимо подписать нормативную базу. Чтобы информация, которую получат люди, была достоверной.

- Какие планы стоят перед министерством на 2021 год?

- Эта задача стоит перед всеми органами власти – сохранение и увеличение численности жителей Забайкальского края. Не секрет, что ежегодно число жителей региона уменьшается, хотя в этом году мы отметили уменьшение темпа снижения населения. Коэффициент рождаемости в регионе 2 года остается примерно на одинаковом уровне.При этом мы отмечаем, что в Забайкальском крае есть четкая тенденция по увеличению численности семей, которые имеют 3 и более детей. Их количество составляет более 18 тысяч. При этом мы отмечаем снижение рождения первых и вторых детей.

Наша общая задача – работать на повышение качества жизни забайкальцев, чтобы у людей формировалось желание оставаться здесь. Очень важно показывать привлекательность региона, чтобы люди хотели сюда приехать.

Есть задачи второстепенные, которые работают на достижение главной задачи. Это предоставление социальных услуг, своевременное предоставление социальных выплат, увеличение продолжительности жизни граждан старшего поколения. Есть большие задачи по снижению уровня безработицы. Это все то, что будет повышать качество жизни в Забайкальском крае.

Управление информационных коммуникаций, Екатерина Рахманова

email: infocom75@yandex.ru