© РИА Новости / Илья Питалев

Восстановление жилья и чабанских стоянок после апрельских пожаров в Забайкальском крае идет непросто, в том числе из-за удаленности сгоревших объектов, но власти контролируют этот процесс и не оставят никого из пострадавших без жилья. Об этом, а также об итогах визита в Читу премьер-министра Дмитрия Медведева, подготовке Забайкалья к Восточному экономическому форуму, выдаче первых дальневосточных гектаров и развитии отношений региона с соседним Китаем рассказал в интервью РИА Новости временно исполняющий обязанности губернатора Забайкальского края Александр Осипов. Беседовала Марина Луковцева.

— Александр Михайлович, недавно Забайкальский край посетил глава правительства Дмитрий Медведев. Какие главные для региона вопросы удалось решить?

— Договорились о том, что будет разрабатываться ряд принципиальных для края документов. Это может обеспечить финансирование по экономическому развитию, развитию сельского хозяйства, восстановлению жилищно-коммунального хозяйства, социальной инфраструктуры. Думаю, что нам добавят дополнительных денежных средств по этим ключевым мероприятиям. То есть активизируется решение вопросов создания рабочих мест с хорошей заработной платой.

— То есть на основе принятых решений сможете разработать конкретный план развития важных для региона, для его жителей отраслей?

— Да. У нас были первоначальные наброски этого плана, разработанного с министерством экономического развития, министерством финансов России. Очень большую помощь оказало министерство по развитию Дальнего Востока. Эти наброски по отраслям, разработке месторождений, проектов, которые должны развиваться на нашей территории, хотя и были в целом сформированы, но при этом план еще не был утвержден. Не до конца были определены исполнители, детали, какую именно инфраструктуру строить, в какие сроки это делать, на какие средства.

По первым наиболее подготовленным проектам, их там около 20, уже приняты решения — 15 из них войдут в качестве первой очереди в территорию опережающего развития. По остальным, по которым нужно более серьезно организовать работу на уровне правительства России, будет доработан такой план. Он даст четкое понимание, что будет делаться в следующем году, что через год и далее. Посмотрим вместе с правительством РФ до 2030-2035 года, чтобы у нас у всех были долгосрочные правила игры с пониманием по финансам, по вкладу каждого федерального органа, госкомпаний, инвесторов в реализации этих общих целей.

Второе. У нас в печальном состоянии находятся дороги, благоустройство населенных пунктов, социальные объекты. Теперь начнется последовательное приведение их в порядок. Считаю это крайне важным.

Причем напомню, что Забайкалье — активный участник 11 из 12 национальных проектов. Регион смог получить все по максимуму практически во всех мероприятиях всех федеральных программ. Есть у нас, конечно, сложности. В частности, речь о проектно-сметной документации. К сожалению, по многим из национальных проектов на соответствующие объекты у нас нет проектно-сметной документации. Когда я пришел в регион, единичные объекты имели проектно-сметную документацию и то, как выяснилось позже, она оказалась негодного качества и значительную часть пришлось переделывать.

Для нас главное сейчас — оформить всю необходимую проектно-сметную документацию. Стоит это немало. По тем же объектам программы "Чистый воздух", которые помогут улучшить экологию Читы, по нашим подсчетам, на эти документы нужно от 400 до 600-700 миллионов рублей. Перечень мероприятий мы сейчас вместе с Минприроды России формируем. А после этого возникнет вопрос, где взять такие деньги. И вот мы договорились с Минфином России, который внес предложение, что федерация в исключительном порядке нам будет предоставлять деньги на подготовку проектно-сметной документации, хотя обычно эти расходы берет на себя регион. Тоже очень принципиально важное решение.

— Вы сказали, что во время визита главы правительства принят ряд решений относительно развития социальной инфраструктуры Забайкалья.

— Да, мы обсуждали вопросы создания новых мест в школах. Их не хватает в образовательных учреждениях из-за всплеска рождаемости в прошлые годы. Кроме того, у нас происходит естественная структурная перестройка внутри центров расселения края, поэтому одни школы менее загружены, а в других возникает существенный дефицит.

В списке социальных вопросов, по которым приняты решения, финансирование строительства краевой детской больницы. Наша больница построена в первой половине 60-х годов прошлого века. Это восемь отдельно стоящих зданий, не сообщающихся между собой, и малышей, которым всего несколько месяцев, необходимо переносить из корпуса в корпус. Это при наших низких температурах, сильных ветрах, под дождем или снегом. Конечно, это ненадлежащие условия.

При этом там во многих корпусах деревянные перекрытия. По старым нормативам спроектированы переходы, лестницы, а самое главное — палаты, в которых современное оборудование установить просто нельзя. Нет возможности установки систем вентиляции и очистки воздуха. Там жарко, а окна открывать нельзя. Сами палаты очень большие, что исключает возможность разместить детей отдельно, хотя именно изолированное размещение малышей предпочтительно, чтобы избежать распространения каких-то заболеваний.

Поэтому очень важно сегодня иметь понимание, когда и на что мы сможем начать ее строить. Сейчас ведем проектирование, средства на которое нам выделило министерство по развитию Дальнего Востока. К сожалению, есть претензии к проектировщикам. Они до сих пор не выехали к нам на территорию, на площадку. В режиме видеоконференции проводим с ними совещания, какие-то материалы им направляем, которые они запрашивают. Но процедуры, позволяющие проектировщикам работать, не видя площадку, странные. Я, например, с тревогой думаю об этом, потому что люди, которые отвечают за проектирование многомиллиардных объектов, не приезжая на площадку, вызывают у меня большое сомнение в добросовестном отношении к делу.

Я обсудил этот момент с министерством здравоохранения. Согласно существующей сегодня системе, Минздрав, оказывается, не имеет никакого влияния на проектировщиков медицинских объектов. Мне кажется, это большой пробел. Хотя это не мои полномочия, не совсем, казалось бы, мое дело, но, столкнувшись с этим на практике, я понял, что это колоссальный пробел. Высказал свое мнение – предложил им попросить полномочия, чтобы они могли влиять на эти организации, чтобы качество их работы росло.

В любом случае проектную документацию мы сделаем – с этой организацией либо расторгнем соглашение и найдем другую. А дальше возникает вопрос, откуда будем финансировать строительство. Наконец-то здесь неопределенность снята. Дмитрий Анатольевич пообещал, что нам помогут эту больницу построить. Целый ряд таких важных решений принят, не буду все их перечислять.

Помимо этого, у меня есть надежда, что Дмитрий Анатольевич пойдет нам навстречу. Есть некоторые специфичные, еще не применявшиеся в стране инструменты или применявшиеся в ограниченном количестве. Тот же самый режим Свободного порта. Мы все-таки имеем надежду, что на какие-то территории Забайкальского края, где находится крупнейший пункт пропуска с Китаем, можно будет распространить этот режим. Он сегодня действует на территории нескольких субъектов Дальнего Востока, причем не только припортовых, и показал очень высокую эффективность в развитии местной сферы услуг, производств. Медведев сказал, что даст поручение, чтобы поработали над тем, как можно этот режим к нам применить.

Еще мы подумываем над созданием трансграничной зоны с Китаем в районе Забайкальска, но здесь нужна серьезная работа на уровне межправительственных отношений. Надо понять, какие производства, логистические и складские мощности, объекты туризма, общепита, досуга можно было бы там разместить, чтобы мы могли использовать гигантскую растущую рядом с нами экономику. Китайцы к нам приезжают, в общем, в тот же Краснокаменск – с удовольствием едут на дачи, смотрят с интересом, как мы выращиваем свои культуры, какими дачными технологиями пользуемся. Если даже этим они интересуются, потенциал гигантский. Но нужно снять ряд ограничений, чтобы организовать турпоток.

— Приближается Восточный экономический форум, куда Забайкалье впервые поедет как регион Дальневосточного федерального округа. Как проходит подготовка к форуму? Что планируете там представить?

— Край впервые примет участие в форуме как полноправный представитель Дальневосточного федерального округа, поэтому подготовка идет как в случае с любым первопроходческим этапом. Сейчас правительство края готовится. Поехать мы туда планируем с нашим инвестиционным потенциалом и возможностями. В первую очередь речь о возможностях взаимодействия с нашими соседями в Азиатско-Тихоокеанском регионе, это касается и сотрудничества в горнодобывающий отрасли, и в агропромышленности.

Естественно, для быстрорастущих рынков АТР, в первую очередь китайского, интересны агропромышленные проекты. Думаю, здесь надо пытаться, пользуясь тем, что там соберутся высокопоставленные представители бизнеса, топ-менеджеры крупнейших компаний, с ними наладить диалог. Нужно найти тех, кто имеет интерес наращивать поставки, закупки на рынки Китая, Южной Кореи, Японии и кто будет готов вместе с нами инвестировать в расширение производств.

Хотим представить и возможности лесопереработки, причем с безусловным курсом на углубление переработки. Нам сейчас надо смотреть, как эту обработку из состояния полукустарных производств, простейшего деления на какие-то брусочки-дощечки переводить на более высокий уровень, чтобы это были высокотехнологичные, теплые, светлые цеха и заводы с хорошими рабочими местами, а не оставлять в том состоянии, в котором они сейчас находятся.

Хотим также поговорить с теми, кто занимается туризмом, как можно строить к нам туристические маршруты, что может быть туристическим продуктом. У нас пока даже не о чем договариваться, потому что турпродукт как таковой не сформирован, его надо создавать. Формировать его должны не чиновники, придумывая, куда пойдут люди, а нужно вести диалог с профессионалами отрасли, которые могут сказать, какие направления туризма востребованы. Вот это основные направления.

Помимо этого, надеюсь, что мы пообщаемся с коллегами из Монголии, Китая. У нас, например, учатся дети из этих стран в средних и высших образовательных учреждениях. У нас был министр науки и высшего образования Михаил Котюков. Он нас попросил обратить внимание на соседство с Монголией и Китаем и по возможности увеличить количество студентов, но там главными сторонами переговоров являются не власти, не губернатор, а ректоры соответствующих учебных заведений.

— С представителями делегаций каких стран хотели бы встретиться на ВЭФ?

— Сейчас идет подготовка и окончательный список еще не сформирован, но точно будем встречаться с представителями Южной Кореи, Японии, Индии, Китая, европейских стран.

— С какими странами вообще на сегодняшний день наиболее интенсивно сотрудничает Забайкалье?

— Сегодня у нас сотрудничество и гуманитарное, и экономическое налажено с Монголией, Китаем, укрепляется с Южной Кореей, Японией. Мы также стараемся установить контакты с европейскими странами, в том числе с Францией, готовим предложения для индусов.

Что касается Индии, думаю, мы будем наращивать взаимодействие. Им интересно сотрудничество в угледобыче и добыче других полезных ископаемых — полиметаллов, золота. При этом Индия является одним из крупнейших переработчиков золота. Мне кажется, им будет интересно иметь возможность участвовать в его добыче у нас. Будем искать точки соприкосновения.

— Планируются ли бизнес-миссии забайкальских делегаций до конца этого года? Приглашаете ли иностранные делегации в Забайкалье?

— В большей степени мы их сейчас планируем на территорию края. График и список стран, откуда планируются миссии, пока озвучить не могу, потому что их подготовка — это и межправительственное взаимодействие, и экономическое, международное взаимодействие. Это требует поменьше шума и больше качества подготовки.

— Жители Забайкалья с недавнего времени получили возможность взять дальневосточный гектар. Для чего в основном берут?

— У нас планируется в первую очередь использовать дальневосточный гектар на индивидуальное жилищное строительство – это около 40 процентов согласно предварительному опросу людей. Цифры первых дней подтверждают такую раскладку. На втором месте создание личного подсобного хозяйства, третье – сельскохозяйственная деятельность. И четвертое – малый бизнес.

Мне кажется, это очень хорошо, что люди на самом деле рассчитывают строить на своих участках дома. Хотелось бы, чтобы вопросы обеспечения жильем решались как можно проще и максимальным количеством способов. У нас гигантские территории и очень живописные места, хотелось бы, чтобы люди жили рядом с природой, в хороших условиях.

Со своей стороны, я попросил, чтобы краевые органы власти оперативно помогали людям искать соответствующие решения при возникновении каких-то проблем при освоении дальневосточных гектаров.

— Вы сказали, что многие с помощью дальневосточного гектара хотят решить жилищный вопрос. Недавно стало известно о возможности в перспективе выдавать обладателям гектара ипотеку под два процента годовых. Эксперты связывают эту перспективу с новыми возможностями развития рынка строительных услуг. Каковы ваши ожидания?

— Конечно, ждем с большой надеждой. Главным является то, насколько удобным, широким по возможности применения, проработанным в деталях будет этот инструмент. Я напомню судьбу ипотеки для многодетных семей под пять процентов. Она уже второй год идет со скрипом. Проблема в том, что там существует целый ряд ограничений, что делает эту меру поддержки неконкурентоспособной. Мы с министром труда и социальной защиты Максимом Топилиным, когда он к нам приезжал, детально рассматривали, какие ограничения мешают. Надеюсь, это поможет внести корректировки в работу этого инструмента.

Что касается сниженной ипотеки для обладателей гектара, это даст возможность решать проблемы и тем, кто его берет, и многодетным семьям. В свою очередь, это увеличит возможность освоения гектара, вслед за этим и количество получателей, и объемы жилищного строительства.

— В Забайкалье буквально на днях создана территория опережающего развития. Какими видите ее перспективы?

— Нам нужно как можно больше проектов, которые сейчас находятся в стадии готовности к реализации, запустить. Второе – готовить следующую очередь этих проектов и тоже вводить в ТОР, чтобы они эффективно реализовывались. Любой инвестиционный проект, не реализовавшись сразу по каким-то причинам, может не реализоваться потом никогда. Очень уместна здесь поговорка: дорога ложка к обеду. Режим ТОР для нас стал такой ложкой.

Наши инвестиционные возможности по базовым отраслям близки к безграничным: у нас сотни месторождений, огромное количество неиспользуемого лесного фонда. Хотя тоже надо смотреть, как к нему подступаться: где-то нет дорог, а где-то не очень корректные данные, а где-то есть недобросовестные пользователи лесного фонда и надо изымать участки и передавать добросовестным. У нас почти миллион непаханой земли и не очень интенсивно используемых пастбищ — шесть миллионов гектар, на которых можно такое по объему животноводство нарастить... Вот эти инвестиционные возможности надо как можно быстрее реализовывать. Я думаю, что ТОР нам даст эту возможность и приведет к тому, что инвестиционный интерес к нашему краю будет расти.

— Это лето для края засушливое, но, как и в остальных дальневосточных регионах, Забайкалье периодически страдает от подтоплений. Насколько готов регион к противостоянию любой из стихий – природным пожарам, паводку?

— Мы стараемся делать все, что от нас зависит. Но в том и особенность чрезвычайных ситуаций, что в какой-то момент какие-то силы природы могут обрушиться с такой мощью, которой невозможно противопоставить соответствующие человеческие силы и средства подготовки. И здесь есть даже какой-то предел достижимого человеком. И самое главное тогда в этой ситуации, чтобы силы гражданской обороны были укомплектованы, мобилизованы, научены, чтобы соответствующие руководители, которые за это отвечают на уровне поселений, муниципалитетов, правительства края, действовали адекватно. С одной стороны, превентивно действовали, предпринимали все необходимое, с другой — в момент возникновения чрезвычайных ситуаций принимали решения быстро и могли нести за них ответственность.

Есть, конечно, базовые вопросы подготовки к каждому из видов природных явлений, с которыми надо бороться. Допустим, по наводнениям — это регулирование уровня стоков. Здесь, наверное, нужны соответствующие гидротехнические сооружения, например, дамбы для защиты населенных пунктов. Их надо проектировать, строить. Это не дешево все стоит. Нужно, чтобы все эти решения проходили экологическую экспертизу. Это долгосрочная программа.

В случае с пожарами речь тоже о целом наборе мероприятий. Это, конечно, поддержание в нормальном состоянии лесов, что связано с культурой лесозаготовки. Во многом это зависит от того, насколько экономически сильные, ответственные и технологически развитые компании работают в лесу. Если они реально сильные, у них есть соответствующая лесопожарная техника, территория в порядке, выполняются все противопожарные мероприятия. А если эти хозяйства, как зачастую сейчас у нас в крае, не выполняют значительную часть работ по зачистке территории, у них там, к сожалению, порой и лесоворы трудятся, которые бросают порубочные остатки или хуже того – жгут их.

Если поднимать вопрос пожаров в степи, то их обилие зависит от освоения наших просторов, от того, насколько много там скотины, насколько распаханы или обработаны те или иные земли. Помимо противопожарных мероприятий, даже если бы просто у нас распахивалась вся та земля, которая когда-то использовалась, с нужной интенсивностью использовались бы сенокосы и пастбища, то, конечно, возможностей для распространения пожаров было бы меньше.

К сожалению, стоит отметить, что зачастую природные пожары, которые потом угрожают населенным пунктам, возникают по вине человека. Например, решает человек сжечь какой-то мусор и, казалось бы, потухший костер может некоторое время тлеть, а потом поднялся ветер и огонь, промахнув 30-40 километров, запалил несколько домов в селах. Такое поведение абсолютно недопустимо.

Здесь нужна большая работа. Хотелось бы помощи от средств массовой информации — вряд ли с кем-то другим мы большего можем достигнуть, а материалы в прессе, на телевидении помогут изменить состояние в головах. Мы все обязаны вести соответствующую работу, достучаться до каждого человека, как бы ему привычным и удобным ни казалось сжигание мусора. Важно объяснить, что огонь – это не инструмент, не способ решения каких-то задач, тем более на такой территории, как Забайкальский край. Нельзя заниматься степными палами, опираясь на доисторические представления об особенностях ведения сельского хозяйства. Нельзя допускать неорганизованные свалки, нельзя жечь мусор, нельзя с огнем в лес заходить. Выполнение даже этих правил позволит избежать значительной части чрезвычайных ситуаций. Еще раз обращу внимание, что человеческий фактор является ключевым в перечне причин, по которым возникают лесные или степные пожары.

— Из-за степных пожаров в апреле свыше сотни семей лишились жилья. Как проходят восстановительные работы? Сроки на ликвидацию всех последствий поставили крайне жесткие – до 15 октября.

— Восстановление после чрезвычайной ситуации всегда является внеплановой работой, на которую нужно выделить дополнительные ресурсы и еще вести ее в авральном порядке. Конечно, она дается нелегко. Тем более что сроки очень сжатые. И скажем прямо, что наши районы и наши краевые руководители пока имели отрицательный опыт ликвидации последствий, поэтому мы всеми силами сейчас ищем решения, принуждаем к выполнению работ, контролируем, заставляем все сделать в срок. По выплатам мы все вопросы решили, здесь у нас каких-то сложностей особых нет.

По признанию людей пострадавшими у нас, я считаю, все прошло с нормальным человеческим отношением — мы постарались всем во всем по максимуму помочь. Наверное, есть кто-то, кто считает, что его права не защищены или как-то ущемлены. Я запрещаю даже в суде против людей судиться, ни в коем случае этого нельзя делать.

У нас даже есть пострадавшие, которые отказывались от нашей поддержки. Мы им помогали, они говорят — не надо. У нас таких случаев с десяток, наверное, наберется.

При этом по восстановлению чабанских стоянок мы идем в неплохих темпах, я считаю, учитывая масштаб работ, который мы развернули. Стоянки разбросаны практически по всей территории юго-востока края. Это сотни тысяч гектаров, далеко в степи от всех дорог и населенных пунктов. Естественно, восстановительные работы в этих точках вести непросто, хотя бы даже потому, что трудно туда отправить строительную бригаду. Мы могли бы отделаться только выплатой финансовой компенсации, но посчитали необходимым помочь людям, так как многие из них не сталкивались с тем, чтобы заказывать такие объемы строительства.

По социальным объектам тоже думаю, что у нас более-менее все в порядке. Работы начаты, сейчас ведутся. Две скважины мы бурим, которые должны восстановить. Три моста восстанавливаем — там есть сложности. Они были деревянными, почему, собственно, и сгорели. Естественно, мы хотели бы во время восстановления предусмотреть такие решения, которые бы сделали их более защищенными от огня. Хотели бы поставить металлические пролеты, думаю, что их можно будет приобрести и установить. Сейчас решаем вопрос.

По жилью. Большинство людей, которые потеряли из-за пожаров жилье, приобретают квартиры. В плане на решение жилищного вопроса у нас 122 семьи. Более половины квартир уже приобретены, и люди уже заселены. Примерно одна треть квартир сейчас находится в стадии оформления. С оставшимися вместе мы подбираем квартиры. Я думаю, этот вопрос закроем в срок.

Есть сложности со строительством домов. Несколько человек пожелали построить жилье в конкретном месте. Для этого надо было очень быстро подготовить проектно-сметную документацию и начать строить. Строительство идет, но скорость организации работ одного из подрядчиков вызывает сомнения. Мы ему стремимся помочь, готовы все предоставить, включая субподрядчиков, если вдруг у него самого не хватает сил, но он долго почему-то не выводил людей на работы. Получил аванс, а необходимое количество стройматериалов не закупал. За ним сейчас установлен очень строгий контроль. Если продолжит затягивать, придется найти замену. В любом случае никто из пострадавших на улице или в каких-то пунктах временного размещения в зиму не окажется.

— Во время недавнего визита в Забайкалье вице-премьер Юрий Трутнев назвал регион чемпионом по нарушениям лесного законодательства. Что предпринимаете, чтобы исправить ситуацию?

— У нас очень большая расчетная лесосека, большое количество пользователей лесного фонда. И очень большой объем – мы сравнительный анализ делали — лесозаготовительных пунктов, часть из них с лесосекой, еще большая часть без лесосеки. Насколько я понял высказывание Юрия Петровича, оно относилось к тому, что он увидел на лесозаготовительных пунктах: опилки, брошенные остатки, станки, которые размещены под крышей без окон, без дверей. Необходимой документации на древесину на тех пунктах, куда мы прибыли, мы не увидели.

Перед этим мы тоже проводили силами краевых служб вместе с правоохранительными органами соответствующие проверки и обнаружили лес, на который не было документов. Эта ситуация, конечно, совершенно недопустима. Непросто ее устранить, для этого надо, видимо, изменить регулирование, потому что уже многие годы проводят проверки. Когда мы с Трутневым были на лесозаготовительных пунктах, там присутствовали представители и прокуратуры, и других органов, они докладывали, что проверяют регулярно, штрафуют. Видите, как получается, все и все проверяют и перепроверяют, а ситуация такой же и остается. Видимо, нужны какие-то дополнительные меры нормативного регулирования и другие экономические подходы.

Первым экономическим подходом, который я поручил нашему краевому министерству природы проработать, является предоставление леса на условиях соблюдения всех требований и глубокой переработки организациям или предпринимателям, у которых достаточно средств все организовать должным образом. Другое дело, что этот подход в значительной степени договорами не предусматривается. И выходит потом, что кто-то вышел с максимальной ценой на торги, забрал лес, а как он потом себя ведет… Вот и попытайтесь у него потом этот лес забрать — суды, обжалования, годы идут, и неизвестно, что происходит. Так вот этот механизм, скорее всего, потребует нормативной доработки.

В случае, когда речь идет о больших объемах лесных участков, можно на уровне Минпромторга России заключать дополнительные соглашения об инвестиционном проекте в сфере освоения лесов, где могут быть прописаны соответствующие дополнительные условия.

Но если лесные участки меньше определенного размера, то тогда вопрос его получения решается на простом аукционе, а он предполагает ограниченное количество требований, которые можно предъявить к этому пользователю лесным фондом. В Забайкалье много таких небольших участков в разных отдаленных местах. Такова особенность лесопользования в наших местах. Но мы в любом случае будем наращивать в этом плане работу и на своем уровне, и вместе с Минпромторгом и будем стремиться еще по необходимости вносить соответствующие изменения в нормативное регулирование.

Второе – это непосредственно жесткое соблюдение и принуждение к выполнению всех обязанностей. Для этого мы усиливаем соответствующие службы: и лесничество, и краевые лесные учреждения, которые должны контролировать и заниматься лесовосстановлением, контролировать исполнение полномочий. Я думаю, что, используя эти два инструмента, будем улучшать ситуацию.

— Вы часто проводите личные встречи с жителями Забайкалья и всегда остро реагируете на их обращения к вам. Какие проблемы удалось решить благодаря такому общению?

— Практически любую проблему можно так решить. Другое дело, что иногда требуется время. Проблему-то мы услышали, взяли на контроль, а дальше нужно искать решения. Нередко исполнение занимает достаточно много времени.

К примеру, не соблюдаются чиновниками чьи-то права, мы тут же разбираемся, находим виновных, и люди исправляют свои ошибки, меняют решения. Или после ремонта коммунальщики не восстановили перерытую дорожку – мы даем соответствующее поручение, проконтролировать, чтобы это быстро устранили.

А где-то более сложная ситуация: был рудник, потом разорился, люди без работы, муниципалитет из-за этого фактически без бюджета. Здесь, конечно, за один день не решить. Но тоже, пусть и не сразу, находим решение, берем на контроль.

Тут надо понимать, что за такой ограниченный срок — один год, даже чуть меньше я здесь нахожусь — всех проблем, конечно, не решить, хотя мы и стараемся. И простому человеку, который лишен каких-то прав или имеет уровень жизни хуже, чем его сосед, от понимания сложности поиска решения не станет легче. В любом случае это наши недоработки. И это очень печальная история.

Залог решения большинства возникающих у людей проблем — сильная экономика. Мы сейчас активно занимаемся инфраструктурой, проблемами социальной сферы, но нам надо переходить к более сложному, но более важному стратегическому вопросу – экономике. До тех пор пока в Забайкальском крае не будет устойчивой, полновесной экономики с разнообразными производствами, развитым агропромом, сферой услуг, до тех пор не будет у людей нормальных зарплат и возможности реализовать себя. И вместе с тем не будет бездефицитных бюджетов, которые позволят содержать в нормальном состоянии поселки, села, города, их улицы, дороги, инфраструктуру.

— Во время вашей прямой линии с забайкальцами многодетная мать Ольга Сережина, у которой один из детей является инвалидом, рассказала свою непростую историю о жизни в бараке. Вы тогда очень переживали, что не всем можете сразу помочь. Удалось ли помочь ей и чем закончилась эта история?

— Я помню и Ольгу Петровну, и дочь ее Ксению. Думаю, что у них сегодня все гораздо веселее, чем было… Даже уверен в этом.

— Руководители многих регионов используют собственные аккаунты в социальных сетях, чтобы получать жалобы и обращения от жителей. Вы предпочитаете личные встречи или можно ожидать, что в перспективе заведете страницы в соцсетях?

— Считаю, что очень грамотно, правильно поступают мои коллеги-губернаторы, которые имеют личные аккаунты в соцсетях. Это современное профессиональное требование. Я и сам чувствую внутреннюю потребность это делать. Но сейчас у нас такой период времени, хотя меня это никак не оправдывает перед людьми, что как-то более-менее качественно вести страничку, не говоря уже о том, чтобы интересно и профессионально, я сейчас не могу физически, к сожалению. Пока не получается. То есть от меня люди ведут, какие-то материалы размещают, но именно так, как я хотел бы это делать и сам с удовольствием делал бы, пока не имею физической возможности.

— На фоне предстоящих выборов главы Забайкальского края ряд местных СМИ и каналов в Telegram писали, что вы выдвинулись как самовыдвиженец до того, как это позволило законодательство. Как все обстояло на самом деле?

— На самом деле есть федеральный закон, который вводит соответствующее право самовыдвигаться, есть закон Забайкальского края о выборах, который предусматривает такую же норму, то есть тоже разрешает самовыдвиженцам выдвигаться. Эти изменения вносились недавно. Вопрос рассматривала ЦИК, дала ответ, что все законно, это для нас высший авторитет в данном вопросе.

— То есть это какие-то спекуляции?

— Не сказал бы, что спекуляции. В Telegram-каналах, а это свободные площадки, разные люди делают, что хотят. Кто хочет что-то пообсуждать, он находит для себя основания пообсуждать. Кто хочет что-то продвинуть, может, и себя в том числе или какие-то свои идеи, он продвигает их. Кто хочет свою позицию критично высказать, и он высказывает ее, и так далее. Все же зависит от того, чем человек руководствуется.